Анна Канфер, "The last dance before when someone you love becomes a memory", 2023

А что мы можем сказать о живописи? Закулисную жизнь балерин писал известный живописец Эдгар Дега, но это было в Париже в конце 19 века. Наш современный интерес к тому, что происходит в репетиционных залах, теперь намного легче удовлетворить с помощью социальных сетей балерин. Но хотели бы вы узнать, как это закулисье приобретает новый смысл в работах художников?

Анна Канфер, художница из Москвы, с самого юного возраста посещала гримерки и залы Большого театра, а в студенческие годы создавала зарисовки балерин для будущих картин. В своих полотнах она уделяет внимание интерьеру театра, где балерины кажутся призраками, отражающими сменяемость поколений, в то время как здание театра остается неизменной константой. У нас была возможность взять интервью у Анны, и мы поговорили о её работах, восприятии балета и личной связи с театром.

Анна Канфер, "Маленькая прима", 2023 (холст, масло, 100х80 см) 

Интервью c Анной Канфер: 

1. Расскажи о себе, как бы ты хотела представиться читателям.

Меня зовут Анна Канфер. Я художница и студентка выпускного курса МГАХИ им. Сурикова. Активно выставляюсь в различных галереях в Москве, Санкт-Петербурге и даже за границей. Основной фокус моей художественной деятельности направлен на исследование времени с использованием культуры и роли личности в этих понятиях. Я использую культуру, как своего рода машину времени, чтобы путешествовать по разным эпохам. Также я акцентирую внимание на сохранении культурных ценностей. Поэтому тема балета особенно важна в этом контексте, так как она представляет собой значимое культурное наследие для меня, для моей страны и для той культуры, в которой я выросла и сформировалась как художник. 

2. Анна, расскажи, в каком контексте было знакомство с театром в детстве или юношестве?

С детства меня водили в театры и музеи. Мои родители ценят искусство, хотя сами не связаны с ним профессионально. Меня всегда окружало искусство. Не так, как у детей художников и артистов Большого театра, конечно, но все равно это наложило отпечаток на то, что сейчас я люблю и делаю.

После школы я училась в МАХУ (Московское академическое художественное училище – прим. Zidans), и как раз в этом художественном училище у меня была подруга. Её мама была и до сих пор является солисткой хора Большого театра, и поэтому я туда очень часто ходила, не только на постановки, но и изнутри наблюдала, что происходит: какая там у них столовая, какие гримерки. Она просто приглашала нас порисовать или, например, когда оставались какие-то билеты, мы приходили смотреть постановки. Я посмотрела в тот период намного больше балетов, чем сейчас, потому что помимо того, что я сама покупала билеты, ещё была такая возможность. И так как я больше ходила по помещениям, предназначенным для артистов оперы, внутреннюю кухню балета я не видела. Но я много раз проходила мимо именно репетиционных балетных залов. Мы там рисовали что-то за кулисами, много фотографировали. Видела Овчаренко (Артём Вячеславович Овчаренко, артист балета Большого театра прим. Zidans) во время репетиции, и это было почти десять лет назад, в 2015-2016 году. Он уже сильно вырос, хотя тогда, если я не ошибаюсь, он уже был очень заметным артистом. Меня очень восхитило подглядывание за танцорами балета, потому что это реально работа на износ. Это очень жесткая самодисциплина, и в целом это отражает настоящее отношение к искусству. Потому что, например, художник, по сути, никому не нужен, если он себе не нужен. 

" Пока ты не докажешь, что ты нужен самому себе, что твоё искусство хотя бы для тебя представляет ценность, ты вообще никому не нужен. Вот чтобы это доказать и чтобы вообще что-то делать хорошее, как раз нужна такая самодисциплина, как у танцоров балета. "

У художников, например, картина может быть в целом хорошей, но там что-то можно пропустить, не дорисовать, и в целом это впечатление не испортит, а у танцоров всё намного жёстче. Это, всё-таки, академическое искусство, и там любой промах на сцене уже более трагичен, чем для нас. У меня вот такие параллели возникают с тем, что я делаю в изобразительном искусстве. У меня тоже академическое образование, подобно танцорам балета. В этом плане мы как бы родственники. 

3. Здорово! Балерина и художница, у вас обеих академическое образование. Расскажи про свой путь.

Началось всё с МАХУ, это училище при Российской Академии Художеств, это было своего рода переходным этапом между обычной школой и Суриковским институтом, который я уже заканчиваю сейчас. В училище я провела четыре года, где каждый день занималась рисунком, живописью, композицией, и изучала историю искусств. Фактически, программа была схожа с той, что предоставляется в Суриковском институте. Там мы учимся на протяжении 6 лет. Немного в другом формате, конечно, с большей личной ответственностью, потому что в училище к нам все-таки относились, как к детям, и преподавание было более строгим. Там было больше рамок: на стене, например, висел рисунок головы человека, и у учеников должен был быть именно такой штрих, такая проработка формы, реалистично. А в Суриковском институте на старших курсах можно было работать с формой так, как ты хочешь. В училище я получила базовое академическое образование, которое потом развивала.

Анна Канфер в мастерской литографии Суриковского института

4. Ты так же ходила зарисовывать учениц в балетном училище, расскажи об этом опыте?

В сентябре 2022 года меня пригласили из института порисовать наброски на уроках в балетном училище МГАХ при Большом театре. Это был интересный опыт, поскольку на тот момент я уже отошла от академического рисования и разрабатывала свой собственный художественный язык. Наброски я, честно говоря, давно не создавала с натуры, и после такого перерыва было очень интересно вернуться к этому. Мы планировали создать выставочный проект по итогам, но не срослось. Я совсем не расстроилась, что выставка не состоялась. Меня эта тема настолько захватила, что я планировала написать два холста, а в итоге я, написала разного размера, конечно, но штук десять. Отправила свои балетные работы на групповую выставку “Астатичнность” в Cube.Moscow. Она проходила в октябре 2023 года. Почти все работы раскупили, из них осталось только двое. И дальше я собираюсь эту тему развивать.

Фото с выставки "Астатичность" в Cube.Moscow, сентябрь,2023

5. Расскажи про свою серию балетных картин, о чём они?

В целом, у меня получились нетипичные работы. В некоторых из холстов я задумывалась о том, что представляет собой движение в балете. Насколько оно кажется свободным и легким, но при этом насколько оно механично и выверенно. Это как математика, очень точное искусство. 

“Наблюдая за репетициями, я видела, что балет – это точная наука, хотя со стороны может показаться, что танцоры просто парят.”

В некоторых работах из этой серии я вкладывала свои личные размышления на эту тему. Например, работа в пространстве Бетховенского зала выполнена в смешанной технике: масло и шелкография печатной графики. Она сделана на основе фотографии, которую я доработала, запечатав балерин в пространство "живой архитектуры", вручную написанной. Я хотела этим выразить мысль о том, что балет – это своего рода механика и математика, и что даже пространство в каком-то смысле живее, чем их движения, выверенные и точные. Я не зря выбрала Бетховенский зал, потому что там такая очень динамичная архитектура.

Анна Канфер, "В воздухе", 2023  (холст, масло, 120х150 см) 

И второй холст — оппонент этой работы — про то, что восприятие балета для неискушенного зрителя, совсем другое, и мы считываем как будто артисты на сцене порхают, и им это легко даётся. Но на самом деле всё не так. Эти работы построены на контрасте. В одной из них пространство очень свободное, текучее и живое, в то время как балерины изображены, наоборот, как будто это фотографии — механические. В другой работе, напротив, более выверенное и уравновешенное супрематичное пространство, а фигуры балерин, стоящих в ряд, написаны свободно, даже с небольшим дребезжанием.

Анна Канфер, "Репетиция", 2023 (холст, масло, 120х150 см)

Ещё у меня была серия небольших холстов, где я работала именно с темой света. Я изучала и размышляла о теме света в пространстве сцены. Как в живописи, так и в сценическом искусстве, это очень мощный инструмент воздействия на зрителя. Я наблюдала, как этот свет меняется в зависимости от идеи и темы спектакля. Ходила на балеты и фотографировала постановки — хотя этого нельзя делать — то, что мне нравится по цвету и свету, чтобы передать какие-то свои ощущения.

Анна Канфер, "Этюды", 2023 (холст, масло, 30х40 см) и "Жизель", 2023 (холст, масло, 30х40 см)

6. У тебя в работах большое внимание уделяется пространству вокруг артистов. Расскажи почему так?

По поводу пространства и интерьеров, это в целом касается моего интереса в творчестве. Я работаю с глубоким пространством и занимаюсь архитектурой, в основном архитектурой 18-19 века. Недавно обратилась к средневековой архитектуре. Сейчас я создаю серию работ по Ливану, где именно средневековая архитектура. Мне нравится старая архитектура, она завораживает меня с детства. Это то, что я не могу игнорировать и что всегда сопровождает меня. Осенью я специально поехала в Мариинку, чтобы изучить интерьеры и здания, фотографировала их. На мой взгляд, само здание тоже является живым, но не в плане, что там присутствует какая-то энергетика – в это я не верю. В этих зданиях вложено столько сил. Там трудились гениальные люди, архитекторы и художники, и эти сооружения несут колоссальное значение. Поэтому все эти элементы взаимодействуют, когда ты входишь в пространство. То есть не только артисты создают постановку. Например, если труппа Большого театра выступает где-то на сцене в парке Владыкино или Лианозовском парке, это всё равно вызывает немного другие ощущения. Поэтому артисты и архитектура взаимодействуют вместе.

7. Как проходит процесс работы над картиной? (С натуры/с фото, какие приемы используется, какая медиа, где студия).

Так как у меня специальность графика, я владею множеством техник, что расширяет мое восприятие в этом направлении. В моем творчестве я использую смешанные техники, такие как масло, акрил, графика, шелкография и литография. Я могу интегрировать коллаж в живопись, есть у меня такие работы, но они не на тему балета. Почему же я использовала масло для работ по балету? Потому что это классический академический материал, который концептуально очень подходит для данной темы. Примерно 60% моих работ выполнены по точному эскизу, включая, например, эту большую работу с использованием шелкографии. Её невозможно просто нарисовать и напечатать. Изначально требуется очень жёсткий эскиз. На картоне делаешь набросок, затем переносишь его на кальку, чтобы все детали совпадали, поскольку в процессе используется печатная графика. Некоторые работы маслом я сажусь и пишу сходу. Но обычно я сажусь, делаю эскизы, смотрю фотографии, зарисовки и уже на их основе пишу работы. Раньше художники, например, из периода Возрождения и даже позже, в основном не работали с натуры. По сути, они творили в студии. Мне нравится этот подход, потому что я не понимаю, зачем учиться столько лет рисовать с натуры, если в итоге тебе все равно нужна натура. Я могу пригласить кого-то в гости или сфотографировать себя, выстроить свет. У меня достаточно навыков для работы по наброскам и фотографиям. У меня ещё язык живописи такой. Хотя он реалистичный и имеет глубокое пространство, он всё равно довольно условный. То есть я могу выбирать, что подчеркивать, режиссировать пространство картины по своему усмотрению. У меня сейчас две мастерские: дипломная мастерская в Суриковском институте, где я работаю над своим дипломом, и домашняя мастерская, где я создаю работы по теме балета. Для меня это идеальный вариант, так как я экономлю время на дорогу и могу полностью погрузиться в творческий процесс, находясь в своей мастерской.

Анна в мастерской в Суриковском институте.

8. Почему какие-то картины остаются как будто не дорисованы?

Это касается вопроса о том, когда произведение искусства или картина считаются завершенными. Мне до сих пор сложно ответить на этот вопрос. Если говорить конкретно о готовом произведении, например, о балеринах, которые смазаны, здесь идея заключается в передаче движения. Если бы я четко прописала детали, идея бы потерялась. Кроме того, передний план я могу в написать расфокусе, потому что мне надо, чтобы взгляд зрителя шёл в глубину.  На той же работе, где балерины в ряд стоят, штора спереди изображена в расфокусе. Это сделано, чтобы избежать фиксации взгляда на ней. Такие приемы создают диалог со старыми мастерами, например, с картиной "В мастерской художника" у Вермеера. Если убрать занавеску на его картине, пространство станет более плоским. Эта штора у Вермеера работает как кулиса в театре, открывая взгляду проход внутрь картины. Получается такой диалог со старыми мастерами.

На третьем курсе я выбрала мастерскую современного искусства и начала создавать более свободные работы, искать свой язык. Мои ориентиры в тот период были связаны преимущественно с художниками XX века. Я очень любила Эльконина, Васнецова. Сейчас я ориентируюсь на старую живопись. Естественно, я рассматриваю ее через призму опыта современного искусства, который, в том числе, я получила, работая в музее "Гараж". Строе искусство несомненно очень глубокое. И если с определенного ракурса посмотреть — тоже актуальное.

Процесс работы.

9. Какие особенности ты заметила в работе в театральном закулисье и с балеринами? Что было наиболее запоминающимся?

В целом, я уже была знакома с их образом жизни, поэтому спокойно отнеслась к тому, как сильно их там ругают и как серьезно они тренируются. Но то, что меня действительно удивило в который раз, это то, что когда очень близко рассматриваешь их, у артистов вообще совершенно другая анатомия. Как будто это очень долгое занятие балетом сказывается, и они приобретают нечеловеческие пропорции. Из-за этого их очень трудно рисовать. Ты всегда на грани — если слишком увлечешься прорисовкой тел, не важно, это девушка или парень, получится слащаво. Я намеренно игнорировала их изящество, потому что если акцентировать внимание на нём, получится типичная салонная балерина, и в этом есть опасность. 

Из-за того, что я стройная, меня часто спрашивают, занимаюсь ли я сама балетом. Но я бы никогда не сказала так о себе, потому что, будучи человеком, который внимательно наблюдает за балеринами, я вижу, что у них вообще другое строение тела. Один раз в метро, на Театральной, я даже обернулась, когда увидела двух девушек. Сразу поняла, что это балерины. Да-да! Их выдала характерная посадка головы, хоть они и были в пуховиках. Я провожу параллель с Боттичелли, например, в картине «Рождение Венеры». У балерин такие же покатые плечи, специфичная осанка. Они очень отличаются от обычных худых девушек. Выглядит необычно, но красиво.

Анна Канфер, "Этюд", 2023 (холст, масло, 50х60см)

10. Часто ли ты ходишь на балет? Как ты смотришь постановки, на что обращаешь внимание?

Раз в три месяца я стараюсь ходить. Недавно специально ездила в Мариинку на балет. Для меня балет — это тот вид искусства, где у меня есть ещё непосредственное впечатление. Я могу наслаждаться спектаклем, а не анализировать, как, например, происходит, когда я смотрю на картину. У меня уже есть профессиональная деформация. Балетом я никогда не занималась, и я вообще в нём не разбираюсь. Просто смотрю как обыватель. Для меня балет — возможность побыть человеком, который не занимается искусством, такая профессиональная компенсация. И когда я смотрю постановки, естественно, как художник, который занимается визуальным искусством, я смотрю на сценографию, на свет, на картинку. За движениями тоже смотрю, но так как я не разбираюсь, я просто восхищаюсь, как они танцуют. Но уже я стала замечать, что где-то танцуют лучше, где-то хуже. Но это не авторитетное мнение. 

11. Будешь ли ты ещё делать работы посвященные балету? В какую сторону хотелось бы дальше изучать эту тему?

Да, я буду ещё работать на тему балета. К весне картины должны быть готовы. Будет ярмарка, и, возможно, ещё какая-нибудь групповая выставка. Пока не планирую детали. Дальше хочу двигаться в сторону изучения света и тени. Уже есть некоторые эскизы, которые я запланировала написать. Но всё будет развиваться в процессе, потому что в прошлый раз я начала с изображения движения, а закончила изучением света и тени. Сейчас я начну с работы над светом, и пока неясно, какие новые идеи откроются мне в этом процессе.

Работы Анны можно увидеть в телеграмм-канале и её социальных сетях.